Удачи, мещане! (с)
Мой маленький уютненький розовый мирок. В нем постоянно случаются землетрясения и ураганы, стоит ему столкнуться с другим, огромным и по-большей части серым. Потому что если пестрый, это серый в сумме.
Уютный и замороженный во времени. Мирок в стиле ретро со старыми дисковыми телефонами и примитивной пластиковой техникой округлых форм.
Закусочные с музыкальными автоматами и блинчиками. Заброшенный дом в конце улицы, на веранде кресла, занесенные сухой листвой.
Здесь тихо, только играет радио в закусочной. На весь мирок одно только радио, ночью оно сквозь помехи играет старый рок-н-ролл.
Мальчики-бойскауты, разбитые коленки, упавший на асфальт шарик мороженного.
Где-то на другом конце мира в это время пьют абсент, обнимая бокал длинными тонкими пальцами с заостренными когтями. Где-то светит луна и поют цикады. Где-то есть совсем другие миры - мрачные, романтичные, сказочные, полные ярких сочных красок, или удушающего мрака спален, или сырости подземелий в старых замках, тонких рук пианистов и ласковых взглядов случайных прохожих. Когда-то и я мечтал быть подмастерьем цветочника в той душистой лавке, над которой в маленькой съемной квартирке жила Она. Называй меня Мой маленький фаюмский мальчик.
Пастельно-розовые стены, на полочке возле телефона каждый раз тонкий слой пыли. Ты просто засыпаешь однажды в 12 лет, и тебе снится 19 век, эпоха дендизма. А потом ты просыпаешься в дешевом мотеле, и тебе уже 21, а ты так и не добрался до Вегаса. В тарелке перед тобой остывшие блинчики с черникой. В номере - ты вспомнил - ты оставил разбитое зеркало. Как всегда полагая, что тебе за него не платить.
Попутчик остановится поздней ночью, подберет тебя под проливным дождем. В его машине уютно и тепло, играет старое радио. Он спрашивает - откуда ты, парень? И ты думаешь, что можно ему доверять, потому что он тоже любит рок-н-ролл. И он не бросил тебя мокнуть под ливнем в одиночестве без цента в кармане. Негромкая музыка, монотонный свет фар впереди, капли дождя, барабанящие в лобовое стекло пикапа - все это мягко толкает в дремоту.
Где ты проснешься завтра, малыш?
Уютный и замороженный во времени. Мирок в стиле ретро со старыми дисковыми телефонами и примитивной пластиковой техникой округлых форм.
Закусочные с музыкальными автоматами и блинчиками. Заброшенный дом в конце улицы, на веранде кресла, занесенные сухой листвой.
Здесь тихо, только играет радио в закусочной. На весь мирок одно только радио, ночью оно сквозь помехи играет старый рок-н-ролл.
Мальчики-бойскауты, разбитые коленки, упавший на асфальт шарик мороженного.
Где-то на другом конце мира в это время пьют абсент, обнимая бокал длинными тонкими пальцами с заостренными когтями. Где-то светит луна и поют цикады. Где-то есть совсем другие миры - мрачные, романтичные, сказочные, полные ярких сочных красок, или удушающего мрака спален, или сырости подземелий в старых замках, тонких рук пианистов и ласковых взглядов случайных прохожих. Когда-то и я мечтал быть подмастерьем цветочника в той душистой лавке, над которой в маленькой съемной квартирке жила Она. Называй меня Мой маленький фаюмский мальчик.
Пастельно-розовые стены, на полочке возле телефона каждый раз тонкий слой пыли. Ты просто засыпаешь однажды в 12 лет, и тебе снится 19 век, эпоха дендизма. А потом ты просыпаешься в дешевом мотеле, и тебе уже 21, а ты так и не добрался до Вегаса. В тарелке перед тобой остывшие блинчики с черникой. В номере - ты вспомнил - ты оставил разбитое зеркало. Как всегда полагая, что тебе за него не платить.
Попутчик остановится поздней ночью, подберет тебя под проливным дождем. В его машине уютно и тепло, играет старое радио. Он спрашивает - откуда ты, парень? И ты думаешь, что можно ему доверять, потому что он тоже любит рок-н-ролл. И он не бросил тебя мокнуть под ливнем в одиночестве без цента в кармане. Негромкая музыка, монотонный свет фар впереди, капли дождя, барабанящие в лобовое стекло пикапа - все это мягко толкает в дремоту.
Где ты проснешься завтра, малыш?
